Чтоб они ей подавились!

В разгар Перестройки я много ездил по стране и часто бывал в небольших шахтерских городках в Кузбассе. Тогда с каждым годом увеличивался перечень продуктов и товаров первой необходимости, которые нужно было брать с собой в поездку, поскольку поэтапно вводились талоны на приобретение сахара, яиц, чая, мыла и пр. Большим дефицитом была водка – даже по карточкам купить ее было непросто. Учитывая ценность данного продукта, население Кузбасса употребляло его с особым рвением.

Глава «Их нравы»

В Кемерово я поехал на поезде. Соседом по купе оказался худощавый пьяный парень. Он сразу пояснил, что едет на свадьбу, забрался на вторую полку и крепко уснул. Проснувшись утром, парень сразу попросил зеркало. Посмотрелся в него и ахнул:
— Ну и ну! Вот это прическа!
Я рассмеялся:
— Ты что? Свою прическу в первый раз увидел?
— Вчера по пьяни товарищу под ножницы отдался.

А из Кемерово в Новокузнецк я ехал в купе со здоровым мужиком, имеющим показательно красную морду. Всю ночь он храпел, пыхтел, пил воду и, прошу прощения, громко пукал.
Выходя утром на станции, он с облегчением вздохнул:
— Фу, господи, отмучился! Вот так к брату на юбилей ездить…

В Прокопьевске, что на юге Кузбасса, вечером прогуливался по улице. Навстречу идут две тетки, груженые сумками. Поравнявшись со мной, одна вполголоса спросила:
— Винца надо?
— Не надо.
Обе уставились на меня с удивлением — что за придурок? Винца ему не надо!

В Новокузнецке наблюдал пару сюжетов, достойных репертуара сатирика Михаила Задорнова.

На автобусной остановке стоят два пьяных грязных мужика. Один проникновенно рассказывает другому:
— Представляешь, попал я вчера в вытрезвяк. Там народу — тьма! Все меня знают, и все на меня смотрят. Стыд-то какой!

И вторая.

На обочине дороги, держась одной рукой за знак «Стоянка запрещена», едва стоит на ногах пьяный мужик и от избытка энергии размахивает свободной рукой. Ему очень весело. Он еще не видит, что сзади к нему направляются два милиционера. Один из них хлопает мужика по плечу. Тот оборачивается, судорожно хватается за знак обеими руками и сразу оседает, будто из него выпустили воздух.

Милиционеры пытаются оторвать его от знака, но безуспешно — пьяный испуганно крутит головой, но держится мертвой хваткой. Тогда один из милиционеров по рации вызывает подмогу. Только после этого мужик признает поражение и отпускает знак «Стоянка запрещена». Его ведут по улице — вялого, бессильного, испуганного. Не верится, что еще минуту назад ему и море было по колено.

Не менее яркий эпизод из «сериала» про зеленого змия удалось посмотреть в Белово. Стоял ясный солнечный день. Посреди тротуара на горе щебня в сером выходном костюме сладко спал огромный мужчина, свернувшись калачиком и подложив ладони под голову. Он напоминал борова, разомлевшего на солнце. Рядом обреченно стояла на редкость маленькая и хрупкая жена. На ее лице были написаны усталость и полная безнадега.

А в Междуреченске из-за водки в переделку попал мой приятель Василий Петрович, интеллигент в третьем поколении. Подумав, что на случай неожиданных гостей неплохо иметь в запасе бутылочку, он решил сходить в винный магазин.

Для надежности Василий Петрович пришел за час до открытия и занял место в первой пятерке. Время шло — очередь росла. Было тихо, покойно, ничто не предвещало беспорядка.

Точно в назначенное время лязгнул замок открываемой двери. Геометрия очереди вспучилась взрывом, и бесформенная масса людей с хрустом костей врезалась в бесконечно малое пространство двери. Острие клина застряло в узком проходе и взвыло от боли. Активно вмешалась милиция. Порядок был восстановлен, но интеллигент Василий Петрович оказался в очереди последним.

Он смирился с судьбой и продолжал упорно стоять. Толпа волновалась, но сохраняла форму шланга, который, то раздувался в одном месте, то сжимался в другом. На исходе третьего часа, когда Василий Петрович был уже в середине очереди, накал страстей достиг апогея, нервы не выдержали, и толпа бросилась на штурм. Снова образовалась пробка. Произошло членовредительство. Опять вмешалась милиция. Порядок был восстановлен, но мой приятель вновь оказался в конце.

На исходе четвертого часа потрепанный Василий Петрович вывалился из магазина. В руке он сжимал бутылку водки.
— Чтоб они ей подавились! – воскликнул он, имея в виду неожиданных гостей.